Сталкер?

Фэндом: Тетрадь смерти
Персонажи: Мэтт/Мелло
Предупреждения: AU, ООС
Статус: не закончен

Изначальная идея: Мэтт - сталкер, периодически наведывающийся на Зону - странное и страшное место. В лице нового знакомого он находит не только немало проблем, но и напарника для своих "походов".

1.
Мэтт проснулся от резкого толчка, немного дернувшись со сна и распахнув глаза. Скорее всего, внутренний толчок был вызван реакцией организма на неприятное сновидение. Мэтт слегка повернул голову, уставившись взглядом на хмурое серое небо за окном.
Он проснулся за двадцать минут до будильника, который должен был поднять его на работу каждодневно повторяющимся противным сигналом. Он часто просыпался так – за пять или семь минут, что было вызвано не привычкой, а особенностью организма. Парень потер глаза и сел в постели. Часы на прикроватной тумбочке мерцали пронзительно зелеными цифрами, сообщая, что в настоящий момент 6:47. В комнате было довольно светло и можно было без труда различить стоящие в ней предметы мебели: платяной шкаф, кровать, стол с лежащим на нем ноутбуком, колонками, телефоном и коммутатором.
Кофе и бодрящий душ способствовали некоему поднятию настроения. Мэтт, одетый в одни джинсы, сварил эспрессо, изредка отвлекаясь на приготовление тостов. Уныло жуя кусочек поджаренного хлеба, он смотрел в окно, отстраненно думая о том, что сегодня только первый рабочий день и впереди еще целая неделя и лишь потом, в понедельник, очередной выходной. Его работа была не слишком скучной или неприятной. Мэтт любил музыку, и ему нравилось некое состояние отчужденности и обособленности, которое накрывало его, когда он находился в своем магазине. Просто, возможно, дело было в его нелюбви к людям, с которыми периодически приходилось контактировать в силу своей профессии. Или, может, он в это время думал о том, что неплохо бы сейчас было бы попасть на Зону – опасно, конечно, однако это того стоило. И некое чувство удовлетворенности – неясное, смутное и потому не принимаемое на веру, – ощущалось в такие моменты ярче всего. В-общем, его устраивала его работа.
Мэтт допил кофе и сполоснул чашку под струей воды из-под крана. Один из недоеденных тостов остался лежать на тарелке. Парень натянул полосатый свитер, надевая сверху ветровку, и отыскал гогглы с цветными стеклами. Был конец весны, и солнце светило ярче. Мэтт привык носить свои очки и делал это даже зимой. Он обнаружил в кармане ветровки несколько гаек и выложил их на полку в коридоре. Вчера он ходил на Зону – специальный костюм, сложенный в спортивную сумку, лежал под тумбочкой.
На Зону по одному не ходили, чаще по трое. Или по двое, на крайний случай. Постоянный его спутник Стэн вчера пойти не смог – проблемы с бывшей женой заставили его поехать в Аризону, взяв недельный отпуск. Они никак не могли поделить свою шестилетнюю дочь. Стэн работал механиком в ремонтной автомастерской. Другой сталкер, Оливер, после вчерашней вылазки наверняка сейчас отсыпался после приличной пьянки, устроенной вчера в одном из баров. Мэтт ушел оттуда около полуночи, помня о том, что утром у него начинается рабочий день.
Он надел ботинки, взял с тумбочки ключи, лежавшие вперемешку с гайками, и бросил быстрый взгляд в зеркало на стене. Напротив отразилось серьезное, даже хмурое лицо двадцатипятилетнего парня с рыжими волосами. Редкие веснушки на носу и скулах, голубые глаза, прямой нос. Ничего особенного, сказал бы Мэтт. Однако девушки в нем что-то находили. Он пожал плечами своему отражению и вышел из квартиры.
До работы он добирался на своей машине. Серебристый «ситроен» ждал его на стоянке неподалеку от дома. Мэтт никогда не ездил на нем на Зону, по вполне понятным причинам. Для этого они использовали небольшой грузовичок, куда можно было погрузить добытые вещи и потом получить за них деньги. Деньги Мэтту были нужны. Припарковав машину на дешевой стоянке неподалеку от магазина, Мэтт миновал одну из улиц и вышел из проулка. Магазин ютился между аптекой и приемом старой техники, прямо напротив пешеходного перехода. Дживас открыл дверь и вошел внутрь.Звонок, висевший над дверью, коротко звякнул, нарушая тишину в помещении. Полки с дисками располагались по всему периметру магазина, и лишь вдоль стен, на полках находился ассортимент наушников и микрофонов. Мэтт включил компьютер, стоящий на столе в углу, чтобы проверить дату и список товаров следующей доставки.
Где-то через полчаса в магазин стали заходить редкие покупатели. Мэтт скучающим взглядом следил за двумя девушками-подростками, топчущимися в нерешительности у полки с японским аниме. Он повернул голову в сторону входа, заметив группу парней из шести человек возрастом от семнадцати до двадцати лет. Они часто заходили сюда, изредка покупали диски или еще что-нибудь, однако при этом вели себя довольно нагло и даже делали выпады в сторону Мэтта. Он игнорировал их вопросы не в тему, не касающиеся его работы. Возможно, что они просто разводили его на драку или вспышку гнева. Но Мэтт вел себя вполне спокойно, чем вызывал у них негодование.
Обычно их было пятеро. Одетые в кожаные куртки и темные очки, они прохаживались между стеллажами, тыча пальцами в сторону покупателей и время от времени беря в руки особо заинтересовавший их диск. Сегодня с ними был новенький. Блондин с прической в виде каре, одетый в кожаные штаны и такую же куртку, он мало чем отличался от остальных. Однако Мэтту он показался несколько иным. Не сказать, чтобы этот парень выглядел как-то иначе, чем другие. Мэтт просто подумал, что тот какой-то не такой, не совсем подходящий к подобной компании.
Блондин в отличие от дружков вел себя довольно тихо. Он осмотрел полки, на которых были диски с роком, и выбрал два. Подойдя к Мэтту, он протянул ему диски, убирая руки в карманы – искал деньги. Блондин слушал «Caliban» и «Crystal Castles». Немецкий металкор никогда не нравился Мэтту, но еще непривычно было то, что стили этих двух групп были совсем разными. Что-то в образе нового покупателя говорило о том, что сам он – выходец из Германии. Потому, возможно, и был неким патриотом. Мэтт даже едва не усмехнулся своим мыслям, но вовремя сдержался и назвал цену. Блондин кивнул, не поднимая головы, и протянул двадцатку. Его приятели ржали где-то возле полок с порнушкой, обсуждая чью-то подружку, которую трахнул один из них в прошедшие выходные. Обошлось без подробностей, чему Мэтт был рад. Блондин, стоящий у кассы, чуть поморщился. Мэтт не мог сказать, что тому тоже не понравился разговор дружков, но он списал это на нетерпение. Отдав сдачу, рыжий произнес стандартную фразу вроде: «Спасибо за покупку, приходите еще» и еще раз оглядел фигуру блондина. Тот обернулся, позвав немного раздраженным голосом остальных. На вид ему было лет восемнадцать. Рост средний, примерно сто семьдесят сантиметров. Глаза голубые, с едва заметным зеленоватым оттенком. Он тряхнул волосами, дожидаясь, пока его дружки пройдут к кассе.
Мэтт обслужил покупателей, выбравших пару дисков с фильмами, и посмотрел им вслед. Блондин выходил последним. Он немного обернулся, бросив беглый взгляд на Мэтта, а потом спрятал свои диски в карманы куртки. Рыжий второй раз за утро пожал плечами.

2.
Открывать глаза по сигналу будильника не слишком и хотелось. Как и идти на работу – Мэтт вчера перебрал в баре. Игнорируя головную боль и неприятные ощущения, он медленно сел в кровати. Провел ладонью по лицу, пытаясь сбросить остатки ночного сна, и встал, ища взглядом одежду. Джинсы лежали тут же, у кровати, свитер нашелся на диване в гостиной.
Поставив на плиту чайник, Мэтт умылся. Лезть в душ не хотелось, хотя он был бы кстати. Особенно – контрастный. Заварив растворимый кофе (времени было не так уж много), парень выпил его в несколько глотков, после чего отыскал сотовый телефон, ключи и бумажник, спрятав всё это в карманах джинс.
Оставив машину там же, где обычно, Мэтт прошел до улице, где был его магазин. Нашарив в кармане ключи, он открыл дверь и вошел внутрь. Девицы с обложек дисков ослепительно улыбались ему, и Дживас, несмотря на боль в голове, усмехнулся, думая о чем-то своем. До обеда посетителей было не так много: парень с девушкой, купившие второй альбом «Muse», солидный мужчина в костюме, долго колебавшийся между классикой и вокалом Уитни Хьюстон и в итоге взявший оба диска. Еще был хиппи, некоторое время бродивший между стеллажей, но так ничего и не выбравший.
Мэтт заполнил смету, изредка сверяясь с данными в компьютере. С улицы доносились гудки машин и голоса прохожих; однажды мимо промчалась полицейская машина, ревущая сиреной и спешащая куда-то. Парень скучающе посмотрел в окно, пытаясь сосредоточиться на заполнении сметы и расчетах. День тянулся, словно в него добавили еще несколько часов. Но в конце концов рабочие часы закончились, и Мэтт, отложив законченную смету отдельно от остальных бумаг, стал собираться домой.
Проверив ключи и бумажник, он включил сигнализацию, прежде чем выйти из магазина. Закрывая дверь, он почти что с наслаждением вдохнул уличный воздух, думая про себя, что сегодня можно было и пешком пройтись. Однако не хотелось бросать машину на стоянке, потому Дживас пошел через тот же проулок. Шагая мимо пустых ящиков из-под фруктов, валяющихся вперемешку с обрывками газет, он старался прикинуть, когда состоится очередной поход на Зону. Если Стэн вернется через четыре дня, то можно было сделать это на выходных. Главное, чтобы Оливер опять не набрался в одном из баров. Размышления Мэтта были прерваны весьма бесцеремонным способом: позади него раздалось наглое и провоцирующее «Эй, мудак», видимо, адресованное ему же. Дживас обернулся, различая в группе подростков шпану, которая частенько захаживала в его магазин. Среди них виднелся и новенький блондин.
- Эй, – позвал один из подростков – коротко стриженный брюнет в черных джинсах и косухе. – Деньги давай!
- Да пошел ты!.. – отозвался Дживас беззлобно, скользнув по шайке внимательным взглядом.

Другой, который стоял ближе, резко выбросил вперед руку, целясь кулаком Дживасу в лицо. Тот успел уклониться, и удар скользнул по его скуле. Злость вспыхнула в нем, и Мэтт ударил в ответ. Его кулак угодил в живот парня, отчего тот охнул и отступил назад. Остальные отвлеклись от созерцания первой драки, решив, видимо, принять участие в назревающей новой.
Мэтту заехали по голове, почти в область виска, отчего он едва не потерял сознание. Кто-то толкнул его к магазину, и он ощутил, как спиной прижался к стеклу. Послышался звон, и он понял, что они принялись громить магазин. Девушка, стоявшая неподалеку, закричала, зовя неизвестно кого, а потом начала набирать чей-то номер. Мэтт понял, что она звонит в полицию, однако не думал, что те успеют вовремя.
Очередной удар в лицо заставил его упасть на колени, после чего его стали пинать ногами. Закрывая голову и скорчившись в комок, Дживас слышал, как парни орудуют внутри магазина, громя и разбивая стеллажи с дисками. Кто-то ударил битой по компьютеру. Мэтт чуть наклонился вперед, пытаясь подняться, и увидел, как на асфальт капает кровь – видимо, его нос был разбит. Затем он услышал сирену полицейской машины и понял, что иногда копы могут действовать оперативно. И еще он осознал, глядя в спины убегающих вандалов, что теперь остался без работы.

***
Нужно было приобрести что-нибудь из последних альбомов «Treacherous Three». Хотя денег было не так много, у Мэтта были некоторые сбережения от его вылазок на Зону. Не слишком много, конечно, однако на первое время должно было хватить. Он выбрал небольшой супермаркет, расположенный в его районе, и потому даже не стал брать машину.
Покупателей было немало, что заставило Мэтта поморщиться. Он не любил большие скопления людей и потому решил, что в следующий раз поедет в другой супермаркет, находящийся в западной части города. Отыскивая на полке нужные диски, Дживас заметил срели посетителей парня с блондинистым каре и вспомнил, что тот приходил в его магазин. Новенький в группе рокеров. Только сейчас он был без своих дружков. Блондин рассматривал какой-то диск, затем поднял глаза и увидел Мэтта. Парень замер, и Дживасу показалось, что тот хочет о чем-то его спросить. Однако блондин всего лишь кивнул и, развернувшись, прошел к другому стеллажу. Мэтт хмыкнул и наконец нашел то, что искал.
Стоя в очереди у кассы, он снова увидел блондина – его остановили почти у самого выхода из отдела. Он принялся возмущаться и дернулся к выходу, но охрана схватила его и повела в сторону служебного помещения.
Расплатившись за свои покупки, Мэтт проигнорировал улыбку симпатичной кассирши, думая о том, что на блондина сначала будут давить и угрожать, а потом, вероятнее всего, сдадут в полицию. Не то чтобы ему было его жаль – у Дживаса хватало неприятностей и без того. Нужно было искать новую работу и не ввязываться в чужие проблемы. Несмотря на это он убрал купленные диски в карман куртки и быстрым шагом прошел к подсобке отдела. Приоткрыв дверь, он увидел двух охранников, нависших над сидящим на стуле блондином. На столе перед ним лежал винчестер – по всей вероятности, он пытался его украсть.
- Что вы здесь делаете? – спросил один из них, выпрямляясь и оборачиваясь к Дживасу.
Мэтт пожал плечами.
- Там небольшая проблема с одним из покупателей, – сказал он, пряча руки в карманах джинс.
- Что ты несешь? – злясь, спросил охранник, всё же делая шаг к двери.
Мэтт скользнул ко второму, ударяя того под дых, и, посмотрев на блондина, бросился к другой двери подсобки. Он был примерно знаком со схемой расположения помещений в супермаркетах. Служебная комната вела в коридор. Здесь же, помимо складов и отдела по завозу продуктов, находился запасной выход, где разгружали товары. А значит, оттуда можно было попасть на улицу.
Блондин следовал за ним. Им что-то крикнул очередной охранник, сидящий на выходе, но Мэтт, схватив блондина за руку, поспешно прошел через открытые ворота мимо пикапа, с которого двое парней разгружали партию оливок. Дживас и блондин быстрым шагом спустились по лестнице и скрылись в одном из переулков. Только тогда Мэтт отпустил чужую руку.
Блондин шел рядом, изредка косясь на своего неожиданного спасителя. Когда Мэтт, пройдя еще один переулок, повернул в сторону своего дома, парень произнес:
- Спасибо.
Дживас только пожал плечами и достал пачку сигарет. Прикурив, он затянулся, продолжая идти всё так же молча.
- Мелло, – сказал блондин. Похоже, он не собирался оставлять Дживаса в покое и отправляться по своим делам.
- Мэтт, – ответил тот, выдыхая сигаретный дым.
- Они бы от меня так просто не отстали, – заметил Мелло, озираясь по сторонам и разглядывая незнакомый ему район. Потом посмотрел на дом, к которому они подходили – не слишком большое, обычное десятиэтажное здание, каких в городе множество.
- Ты здесь живешь? – поинтересовался он, глядя на хмурое лицо спутника. Дживас кивнул, щелчком выбрасывая докуренную сигарету, и остановился.
- Послушай, – начал он. – Мне не нужны проблемы. Я тебе помог, ты меня поблагодарил. Думаю, что можно теперь и разойтись, как считаешь?
Мелло посмотрел на него, после чего отвел взгляд в сторону.
- Ну да, конечно … Я видел, что твой магазин разгромили. Я туда приходил на прошлой неделе. Спросил у из соседнего магазина, что случилось. Чем ты теперь занимаешься?
- Не твое дело, – отрезал Мэтт и, развернувшись к нему спиной, пошел ко входу. – Всего хорошего.
- Погоди. – Мелло бросился за ним, следом заходя в маленький холл на первом этаже. – Я ведь помочь тебе должен. Ты же меня спас как-никак.
- Мне не нужно ничего, – отозвался Мэтт, поднимаясь по лестнице. – Не напрягайся насчет этого.
- Ладно, – кивнул блондин, продолжая следовать за ним.
Дживас пешком дошел до четвертого этажа и остановился возле одной из четырех квартир на площадке. Мелло маячил у него за спиной.
- Послушай … – сказал тот. – У меня некоторые проблемы с жильем. Может, я временно у тебя поживу?
Мэтт непроизвольно сжал руки в кулаки и обернулся.
- С какой стати? Я тебе помог выбраться из магазина. Но разрешить тебе, по сути – незнакомому человеку жить у себя в квартире мне не очень и хочется.
- Раз уж ты мне помог с теми охранниками, я подумал, что … Ты ведь один живешь?..
- Не слишком обольщайся на сей счет, – заметил Дживас, доставая ключи. – Отправляйся по своим делам и оставь меня в покое. А лучше – забудь обо мне совсем. Усек, Мелло?
Блондин не ответил, продолжая молча стоять на площадке. Мэтт лишь вздохнул и зашел в квартиру, изнутри закрывшись на замок. Сейчас принять душ было просто необходимо.
После нехитрого обеда, состоящего из жареных оладьев, яичницы и чая, Мэтт просмотрел свежую газету, пытаясь подыскать что-нибудь подходящее. Прозвонив несколько вариантов, он договорился о собеседовании на следующее утро. Вакансия охранника была не самой лучшей, однако особого выбора пока что не было. Доход, приносимый продажами хабара с Зоны, не был стабильным или высоким, потому пока можно было попробовать себя в качестве охранника.
С утра Дживас, как обычно, принял душ и позавтракал, соображая, что ему надеть. Требования к охраннику были не такие высокие, так что Мэтт остановился на коричневом свитере и черных джинсах. Взяв с тумбочки ключи от машины, он открыл дверь, проверяя, не забыл ли сигареты. Фигура, сидящая на лестнице чуть повыше четвертого этажа, привлекла его внимание. Мелло, немного помятый и заспанный, одетый во вчерашнюю одежду, сидел на ступеньках, облокотившись об перила. При виде Мэтта он оживился и поднялся на ноги.
- Привет.
Дживас проигнорировал его обращение, закрывая дверь квартиры.
- Ты на работу? – поинтересовался блондин. – Могу я пойти с тобой?
- Я разобью тебе лицо, если ты вздумаешь за мной таскаться, – предупредил Дживас, глядя на Мелло снизу вверх. – Я сказал тебе, чтобы ты оставил меня в покое.
- Ладно, – вздохнул тот, обратно занимая свое место на ступеньках. – Я подожду, когда ты вернешься. Может, у тебя будет настроение получше. Мне по-прежнему негде жить.
- Мне плевать, – бросил Мэтт, спускаясь вниз быстрым шагом. – Для тебя будет лучше, если тебя тут не станет к моему возвращению.

---

18-ый этаж

Фэндом: Тетрадь смерти
Персонажи: Мэтт/Мелло, Мэтт/ОЖП
Предупреждения: AU, ООС
Соавтор: Drunken sеafarer
Статус: не закончен


С самого утра, ещё до того, как он окончательно проснулся, Мэтта терзало какое-то нехорошее предчувствие. И дело было даже не в том, что его отношения с Мэган трещали по швам (ввиду его зашкаливающего похуизма и других качеств, по причине которых Мэтту было параллельно практически на всё) и грозили вот-вот лопнуть. Как раз сегодня он собирался ей позвонить, чтобы пригласить на совместную прогулку или выезд на природу. Нет, это было что-то другое. Это когда ощущаешь (может, даже той самой пресловутой «пятой точкой»), что должно произойти что-то действительно неприятное. Но Мэтт не был бы Мэттом, если бы придавал значение таким вещам. Ему и на происходящее было, мягко говоря, класть, а уж предчувствия и вовсе не входили в список вещей, на которые он обращал внимание.
Выпив кофе и почистив зубы, Мэтт стал одеваться, при этом набирая телефонный номер Мэган. Гудки в трубке уныло резали ухо, однако абонент на той стороне соизволил всё-таки принять вызов.
- Да.
- Мэган, милая, как ты смотришь на то, чтобы съездить куда-нибудь? – Мэтт постарался перейти к самой сути, чтобы избежать нежелательных вопросов. – Можем съездить на пикник или просто покататься по городу.
Ожидая ответа, он пытался попасть ногой в штанину и едва не запутался.
- Это такое приглашение прогуляться? – хмыкнул голос в трубке. – Ладно. Я хочу съездить в магазин.
- Отлично. – Мэтт наконец-то справился со штанами. – О’кей, детка. Когда за тобой заехать?
Пауза немного затянулась, после чего Мэган выдала:
- Примерно часа через два. Буду ждать тебя к обеду.
- Я не опоздаю, - отозвался он и хотел ещё что-то добавить, но в трубке послышались гудки.
Ладно. Пока она там будет собираться, Мэтт ещё успеет заскочить в автомастерскую и тот магазин видеопроката, где он брал диски с порнофильмами. Они с Мэган достаточно долго не занимались сексом, и Мэтту приходилось искать альтернативу. Уличные проститутки вызывали у него интерес, однако он так и не привел домой ни одну из них. Он совсем не думал, что собственная рука – это наиболее оптимальный вариант, однако довольствовался тем, что есть.
Спустившись во двор и заведя машину, Мэтт закурил сигарету, одновременно настраивая зеркало заднего вида для лучшего обзора. В зеркале отразились спокойные зеленые глаза, прячущиеся за гогглами с оранжевыми стеклами. Мэтт хмыкнул и нажал на газ. Красный «плимут» шестьдесят восьмого года мягко выехал со двора, скрываясь в лабиринте переулков.
Сегодня уличное движение было особенно оживленным. В пятницу люди обычно не особо спешили, если только домой с работы – в предвкушение уик-энда. Мэтт, приглушенно ругаясь и сжимая зубами сигарету, лавировал в потоке машин, стараясь не застрять надолго в какой-нибудь чертовой пробке. Лос-Анджелес, без сомнения – отличный город. Если бы не эти его бесконечные пробки и заторы на дорогах, и толпы сопляков, возомнивших себя долбанными мафиози, и копы-отморозки, видящие в каждом мало-помалу приличном парне очередного преступника, и беспредел в грязных, темных кварталах… Впрочем, Мэтту было на всё наплевать. На всё, кроме непрерывного потока машин вокруг и желания поскорее (и без происшествий) доехать до дома Мэган.
Ему повезло, хотя обычно в пятницу не особо везет. Все становятся какими-то нервными, стремятся найти повод, лезут на рожон, цепляются к каждой мелочи. Мэтт только вздохнул, стоя на светофоре, и зажег очередную сигарету. Мэган, конечно, будет недовольна, что он курил, но ему на это плевать. Для него был важен тот факт, что она не швырнула трубку подальше, когда он позвонил, и согласилась куда-то с ним поехать. Мэтт провел рукой по красно-рыжим волосам в попытке пригладить торчащие пряди, взъерошенные теплым ветром. Подъезжая к дому Мэган, он щелчком выбросил сигарету в окно и коротко посигналил.
Минут через пять из небольшого двухэтажного дома - бежевого, с красной черепицей, и похожего на остальные, - вышла шатенка, одетая в светлое платье. Стуча каблуками белых туфель, она прошла к «плимуту». Мэтт открыл ей дверь изнутри, и девушка села рядом с ним. Короткий поцелуй в щеку дал понять, что Мэган всё ещё немного сердится на него, и что дистанция по-прежнему будет держаться. До поры до времени.
Мэтт улыбнулся, глядя на то, как она поправляет прическу. Её прямой, аккуратный нос при этом слегка поморщился.
- Отлично выглядишь, - сказал он. – Так куда мы едем?
- На Ист-авеню. У них отличные коллекции.
Он кивнул, заводя мотор. По дороге Мэган захотелось кофе, и они заехали в какой-то пункт быстрого обслуживания и взяли кофе с собой.
На парковках Ист-авеню машин хватало, и Мэтт напряженно искал свободное место, кружа возле магазинов одежды. Наконец таковое нашлось, и он поспешил припарковать «плимут». Рядом было довольно пространства, чтобы свободно открыть двери и нормально выйти (хотя случалось, что машины стояли достаточно близко друг к другу, и приходилось аккуратно выбираться и забираться обратно, чтобы не повредить соседние). Мэган вышла из машины, держа картонку с кофе, а Мэтт рылся в бардачке в поисках бумажника. Резкий визг тормозов и крик Мэган заставили его поднять голову.
Рядом с «плимутом» стоял черный хромированный мотоцикл – «харлей» или что-то похожее, Мэтт не слишком в них разбирался. Худощавый блондин, обтянутый кожаной одеждой, вцепился в руль так, что побелели пальцы.
- Боже!.. – послышался женский стон, и Мэтт выбрался из машины.
Прямо у переднего колеса мотоцикла сидела Мэган, держась за правую ногу. Светлое платье было залито кофе, картонный стакан валялся неподалеку. Девушка стонала, закрыв глаза.
- Какого черта? – разозлился Мэтт, бросаясь к ней и кидая яростные взгляды на водителя мотоцикла.
- Я хотел припарковаться здесь, - ответил тот хрипловато, переводя взгляд голубых глаз с девушки на Мэтта. – Тут довольно сложно поставить даже мотоцикл, и я решил припарковаться между машин. Однако из-за фургона, - он кивнул на соседний полугрузовой автомобиль, - я не увидел, что здесь стоит девушка, и слегка её зацепил.
- Зацепил? – возмутился Мэтт. Мэган стонала, прижимая ногу к себе. По щекам у неё текли слезы. – Да она, по-моему, ногу сломала!
Блондин уставился на пострадавшую и произнес:
- Я могу отвезти её в больницу. Если нужно…
- Как ты себе это представляешь? – отозвался Мэтт, поднимая Мэган с тротуара. – На машине будет гораздо лучше.
- Ну и езжайте, черт бы вас побрал! – выругался блондин, выводя мотоцикл на трассу.
- Эй, погоди! Я с тобой ещё не разобрался! – Мэган, находившаяся у Мэтта на руках, немного мешала начистить рожу наглецу. Вдобавок, уезжая, блондин одарил его злобным взглядом, показав средний палец. Мэтт разглядел, что ноготь покрашен черным лаком.
- Стой, сука! – Всхлип девушки на его груди заставил Мэтта немного успокоиться. – Я тебя найду и разберусь с тобой, – пообещал он уже тише.
Мэган стиснула пальцами его полосатый свитер и закусила губу от боли.
- Сейчас я отвезу тебя в больницу.
Она кивнула и тут же уронила голову ему на плечо, потеряв сознание. Похоже, нога у неё и вправду была сломана.
Мэтт вспомнил о своем предчувствии и стиснул зубы от злости.




Огни фонарей и фар редких встречных машин сливались в непрерывную неоново-глянцевую дорожку, отвлекая, расслабляя и слепя глаза. Мэтт устало потер левой рукой переносицу, оставляя одну руку на руле, с легким удивлением не ощущая тонированных очков на привычном месте. Гогглы валялись на соседнем сиденье — незаменимые для напряженных глаз при ярком дневном свете, ночью, на практически неосвещенной автостраде они превращались в ненужный и неудобный аксессуар.
Впрочем, как и все дневные правила, обязанности и запреты. Ненужные, по сути, и абсолютно неудобные - по существу.
Ночью Мэтт всегда чувствовал себя свободнее. Привычнее. Легче и естественней, если можно так сказать. Ночь, пустая автострада — ладно, будем реалистами, - почти пустая автострада
— и свобода. Окно нараспашку, ветер в лицо, музыка на полную громкость — рок, раскатами громыхающий из колонок, набившая оскомину поп-музыка, давно всем приевшаяся и узнаваемая с первых аккордов, компьютерные завывания под мерные удары электронного метронома — Мэтту было без разницы, что слушать. Лишь бы весело, бодро, с ритмами, бьющими по ушам, то, что не грех врубить на полную громкость и чувствовать себя до безобразия свободным распиздяем. А вот лиричные исповедания о любви к прекрасной девушке под перебор гитарных струн Мэтт бы, пожалуй, слушать не стал.
Но сейчас музыки не было вообще. Никакой. И привычного ощущения свободы и вседозволенности тоже не было.
Плохой день-плохой день-плохой день!
Чертовы предчувствия, чертов день, чертов блондинистый парень на чертовом мотоцикле. Чертова Мэган, в конце концов.
Нет, Мэтт с максимальной осторожностью уложил Мэган — чертову Мэган! — в машину, дрожащую, всхлипывающую, выглядящую такой маленькой, беззащитной и несчастной тогда — и где только ее привычные гордость и спокойствие, заставляющие всегда чувствовать себя рядом с ней неуклюжее, глупее, хуже, чем ты есть на самом деле. Потом — с максимальной скоростью довез до ближайшего больничного пункта, выжимая из машины все , что можно, вздрагивая, когда Мэган болезненно всхлипывала на неровностях дороги, закусывая бледную губу со смазанной помадой до крови. Потом — держал за руку, тонкую маленькую руку с синеватыми следами впившихся ногтей на ладони, говорил, что все будет хорошо, и все в порядке, и он всегда будет с ней, и только сейчас придет врач, ей вколят обезболивающее, больше не будет больно, Мэтт найдет того ублюдка, и всегда будет любить ее, и все всегда будет хорошо.
Мэган судорожно кивала, глотая слезы.
Потом ее унесли на носилках, стонущую и не желающую выпускать руку Мэтта из своей руки. И мужчина в слепяще-белом, идеально выглаженном халате увел Мэтта в сторону.
— Ваша девушка, так? — не спросил, а скорее уточнил он уже решенный вопрос вполне будничным голосом.
Дживас кивнул. Да, на близких родственников они — рыжий взъерошенный Мэтт со смуглой кожей, и миниатюрная Мэган с тонкими каштановыми локонами, падающими на бледное лицо — не похожи совершенно, не надо быть гением, чтобы понять — да, девушка. Мэтт хмыкнул.
— Расскажете, что случилось? — врач снова словно бы уточнял то, что уже давно решил для себя, и мнение собеседника его не очень то и интересовало. Мэтту это не понравилось.
— Да, собственно, нечего рассказывать. Несчастный случай. Мэган вышла из машины, и ее сбил какой-то ублюдок на мотоцикле. Мотоцикл я не запомнил, ублюдка тоже. Вот и все.
— Да-да, я понимаю, вам было не до этого, - пробормотал доктор, — несчастный случай, ваша девушка... совершенно ничего не запомнили?
— Абсолютно.
Врач потоптался с ноги на ногу. Мэтт облокотился на резную ограду за своей спиной.
— Может быть, она запомнила. Не знаю. Я смогу ее увидеть?
— Не сейчас, я думаю, у вашей девушки как минимум сложный перелом и возможно внутреннее кровотечение... сами понимаете, вы будете слегка... лишним гостем. Мы сообщим вам, когда вы сможете подъехать.
— Лишним? — Мэтт скептично хмыкнул, — И почему меня это не волнует... Да, я подъеду, обязательно. Мне это важно.
Мне это важно...
Важно ли ему это? Сейчас, на ночной дороге, он задавал себе только один вопрос — «важно?» И все больше убеждался, что — совершенно не важно.
Мэган была интересна ему только как серьезная, самостоятельная и неприступная девушка, которую было так захватывающе, так интересно, черт побери, ломать и покорять, вынуждая на то, что бы она раньше никогда ему не позволила. Теперь она позволяла. Много, пожалуй, она попробовала с славным парнем Дживасом, и только с ним.
Было интересно.
Иногда во время секса с ней, ощущая жар ее кожи, глядя на нежный румянец на её бледных щеках, заставляя ее подчиниться и отдаться, Мэтт чувствовал себя самым счастливым человеком на земле. Но потом, когда она засыпала на его груди, откинув мокрые от пота волосы с лица, он понимал, как это все глупо, наигранно и неправильно, какое это все не то.
А наутро опять забывал.
И так — девушки-девушки-девушки, чертова куча девушек, которых, как ему казалось, он когда-то искренне любил, и имена которых он едва ли вспомнит сейчас. Была и пара парней — пьяные перепихи со смазливыми мальчиками, мало чем отличающимися от девушек. Их имена Дживас не помнил уже через неделю, да и зачем — не его же имели, в конце концов.
Но с Мэган ему казалось, что все будет серьезно. Серьезнее, не так, как обычно.
Казалось.
Теперь ответственность за нее лежит на его плечах, у нее никого нет в городе, теперь он должен навещать ее в больнице, носить ей в авоськах чертовы апельсины, — и какие идиоты придумали носить в больницу именно апельсины? — держать ее за руку, и опять убеждать ее, что он всегда будет с ней, и что все и всегда будет хорошо, и опять чувствовать себя мерзким, гнусным лжецом.
А он ненавидит ответственность!
«Надо нажраться. Как скотина. И забыть про все это до утра, а утром — плевать, что будет. Куплю Мэг цветочков и витамина «С». И апельсинов»
Мэтт, ты — сказочный распиздяй.
И он зарулил к придорожному бару, останавливаясь в паре сантиметров от чьего-то вульгарно дорогого, хромированного мотоцикла. И, распахивая дверь, заходя в накуренное помещение, чувствуя раскаты музыки из некачественных колонок, бьющие по ушам, он наконец-то чувствовал себя свободным, и почти хорошо.
«Плевать, что будет завтра. Плевать».


Бармен, довольно оплывший мужчина средних лет, слегка скользнул по вошедшему посетителю взглядом и принялся наполнять не особо чистый стакан подозрительному рокеру в косухе, требовавшему продолжения веселья. Как именно он веселился, Мэтт понял тут же, когда за его спиной жахнули громкие аккорды бас-гитары, заглушающие любые другие звуки. Он заказал виски, усевшись подальше от рокера и поближе к сцене. В баре стоял плотный туман из-за сигарет и тускло-больного света.
Мэтт неторопливо оглядел прокуренное помещение и сделал небольшой глоток. Виски обжег горло, разливаясь по пищеводу приятным теплом. Кто-то слева заказал водку, сжимая в тонких пальцах с черными ногтями пятидолларовую бумажку. Только что прибывшая певица на сцене пела о своей большой любви к парню, при этом не забывая обводить зал томным взглядом щедро накрашенных глаз и кое-кому подмигивая. Блестящее черное платье не скрывало длинных стройных ног, облегая фигуру девушки словно вторая кожа. Мэтт хмыкнул, задержавшись на ней взглядом, и подумал, что с утра надо бы навестить Мэган.
Он допил виски и достал сигарету, перекатывая её пальцами. Чей-то острый локоть толкнул его под ребра – несильно, но ощутимо, и на стойку с грохотом опустилась пустая рюмка из-под водки. Мэтт хотел было возмутиться, но замер, увидев мелькнувшую блондинистую шевелюру.
- Извините, - буркнул парень в кожаной одежде, не поднимая глаз – он был занят своим телефоном.
Блондин развернулся, направившись к выходу. Мэтт сидел на месте, провожая его взглядом, потом оставил на баре вдвое сложенную купюру и поднялся.
На улице было довольно тихо, если не считать звуков музыки, доносившихся из бара. Дживас заметил мелькнувший за углом мотоцикл и подошел к своей машине. «Плимут» не спеша выехал из переулка, оказавшись на сверкающем огнями шоссе. Где-то впереди свет фонарей отразился на хромированной стали, и Мэтт, не особо раздумывая, свернул на левую полосу, вливаясь в ночной поток машин.
Блондин ехал со средней скоростью, ловко маневрируя сквозь ряды автомобилей. Мэтт едва не потерял его, застряв на очередном перекрестке. Как только зеленые огни зажглись, «Плимут», взревев мотором, рванул вперед, догоняя мотоцикл, оторвавшийся на приличное расстояние.
Блондин смотрел только вперед, не отвлекаясь по сторонам и следя за дорогой. Ноги, обтянутые черной кожей, уверенно сжимали байк. Темная стеганая куртка была наглухо застегнута до самого подбородка. «Целеустремленный парень», - подумал Мэтт, почти поравнявшись с ним. Его беспокоили причины, заставившие его преследовать блондина. Может, это было банальное стремление отомстить или поставить наглеца на место? Мэтт не знал. Он думал лишь о том, как добраться до байкера и выместить на нем свою злость. Непонятная ярость овладела им, вынуждая свернуть следом за блондином в какой-то не слишком приветливый переулок, сперва немного увеличив расстояние между ними.
Мотоцикл затормозил у обшарпанной стены, и блондин, перебросив ногу через сиденье, достал сотовый. Мэтт остановился поодаль, заглушив мотор. Парень в кожаных штанах перебросился с кем-то парой слов, потом облокотился на свой мотоцикл – видимо, кого-то ждал. Дживас решил, что настал его час, и открыл бардачок. Две недели назад они с Мэган возили её шпица к ветеринару. Собаку пришлось усыпить хлороформом, чтобы благополучно доставить в лечебницу. Мэтт нащупал рукой стеклянный пузырек и пачку салфеток. В бутыльке плескалась прозрачная жидкость – хлороформа должно было хватить. Мэтт подцепил пальцами одну салфетку и щедро полил раствором. После чего убрал в карман, вытащил из замка зажигания ключи и вышел из машины.
Блондин слегка вздрогнул от неожиданного шума и удивленно посмотрел на незнакомца.
- А ты кто такой? – спросил он немного раздраженно.
Мэтт подошел ближе – неясный свет одного уцелевшего фонаря упал на его лицо.
- Помнишь меня? – поинтересовался он, ощущая кожей пальцев влажную салфетку.
Блондин изучал его лицо, потом скривился:
- Где-то я тебя видел…
Мэтт шагнул вперед, и парень инстинктивно отшатнулся – по глазам было видно, что он вспомнил.
- Как твоя подружка? – спросил он, заводя левую руку назад.
- Не твое дело, мудак. Лучше о себе побеспокойся.
- Ах ты, ублюдок… - Блондин дернулся, сжимая что-то в пальцах, но Мэтт перехватил его руку. Ожидания себя оправдали – парень держал пушку. «Ингрэм» или «орел» - Мэтт точно не знал, только пушка была действительно огромной. Он дернул руку блондина, отводя её на излом, и, вытащив салфетку, прижал её к лицу байкера. Тот рефлекторно вцепился в куртку Дживаса и обмяк. Мэтт подхватил его и вытащил ключи от мотоцикла.
- Надеюсь, ты его застраховал, - проговорил он и потащил парня к машине.
Блондин был довольно легким, и Мэтт без труда запихал его в багажник. Потом сел за руль и, скользнув взглядом по одинокому мотоциклу, выехал из проулка.
Он не опасался того, что кто-нибудь нагрянет к нему с внеплановым обыском, или что кто-то видел, как он похищал блондина. Мэтт вполне был уверен, что парня не обнаружат, если он привезет его к себе домой.
Свернув на мост, он зажег сигарету и включил радио.


Чувства возвращались по очереди, неравномерно. Рывками.
Сначала — осязание: ощущение грубой материи под собой, холод внизу, пробирающийся ледяной змеей внутрь по позвоночнику, заставляя вздрагивать, и другой холод — тонкие ледяные иголочки, покалывающие пальцы, стопы — этот, пожалуй, был даже приятен. Шея, ноги, поясница — ноющее, неприятное ощущение при попытке шевельнуться. Больше ничего это чувство не сообщило.
Потом — слух: мерный шум откуда-то сбоку, больше всего похожий на стук проливного дождя за окном, что, кстати, вполне могло быть именно стуком дождя за окном. Слева — писк чего-то маленького, противного и, несомненно, электронного.
Вкус: противный металлический привкус во рту, который явно ничего не мог сказать об окружающей действительности, кроме того, что он давно не чистил зубы, и о том, что же с ним, черт возьми, произошло и где он. Вкус предсказуемо оказался самым бесполезным из чувств.
Обоняние: мерзкий запах чего-то химического у самого носа. От запаха кружилась голова, и почему-то всплывали мысли о далеком детстве, о «химических опытах» в самодельных «лабораториях». Смешай мыло с ацетоном, добавь растворителя, зубной пасты, сбрызни получившуюся ядреную смесь спреем от тараканов из блестящего металлического баллончика — все, волшебный эликсир (а возможно — химическое оружие массового поражения) готов. Можно набрать смесь в бутылку и вылить в печально стоящий на подоконнике горшок с геранью, давно разочаровавшийся во всем мире и в самом себе. Или в озеро. Или в ванну. Или кому-нибудь в кофе. Или просто вылить. И посмотреть, что получится. Не мне рассказывать вам, как это бывает тогда, когда весь мир еще кажется таким небольшим, жизнь бесконечной, а ночь — временем, когда она, жизнь эта, временно замирает и останавливается в ожидании следующего дня. И все тогда спят. На всем земном — ма-аленьком — шаре.
Зрение включилось — проснулось? — последним, когда он догадался открыть глаза.
И тогда же включилось сознание.

Хрип, донесшийся сбоку, со спины, заставил Мэтта нервно передернуть плечами и рывком обернуться. Да, так и есть — светловолосый парень, теперь лежащий на его, Мэтта, диване, очнулся, распахнув недоуменные голубые глаза, и теперь пытался приподняться на локте. Пока выходило плохо.
Мэтт неторопливо поставил недопитую, только что извлеченную из недр холодильника бутылку пива на стол, подошел к дивану, сел с краю и, щелкнув зажигалкой, стал ждать.
Парню все же удалось приподнять голову, но мутный взгляд все еще рассеянно бродил по комнате; у него никак не выходило сконцентрироваться на Мэтте, да хоть на чем-либо. Наконец, это ему удалось — глаза пораженно расширились, без сомнения, он узнал. Из груди вырвался удивленный вздох.
— Это… это… где… что я?..
Дживас языком задумчиво перебросил сигарету из одного угла губ в другой, разглядывая ногти. Ногти у него были так себе — неровные, с криво обломанными краями и темной кромкой — ногти парня, предпочитающего самому чинить свой автомобиль, имеющие тенденцию периодически ломаться, и не особо следящего за марафетом. А у чертова блондина, кстати, были аккуратно подстриженные, покрытые глянцево-черным лаком острые ноготки. И тонкие пальцы с холеной бледной кожей. И плевать бы Мэтт хотел и на ногти, и на пальцы, и на кожу — но этими самыми пальцами с этими самыми ногтями блондин вцеплялся ему в спину, когда Дживас нес бессознательное тело домой. И успел в этом полусне-полузабытье исцарапать все его плечи.
Мэтт решил, что это еще одна причина, по которой его так раздражает этот чертов блондин.
— Что со мной произошло? Где я, черт побе… — светловолосый парень закашлялся, судорожно вздрагивая, а потом схватился за голову. Если ему не повезло, голова сейчас должна была начать раскалываться.
Парень упал обратно на подушку, сжав виски. Похоже, ему не повезло.
Мэтт, не вставая с дивана, дотянулся рукой до бутылки на столе. Кажется, у него еще оставалось время попить пива.

Сегодняшний вечер тянулся как-то долго, создавая иллюзию застывшего времени. Парень на диване пару раз повозился, потом пробормотал что-то и поднял веки. Тусклый свет от компьютеров резанул его по глазам, заставив зажмуриться на несколько секунд. Мэтт, сидевший в соседнем кресле, допивал четвертую бутылку пива. Блондин зло посмотрел на него, потом обвел мутноватыми глазами комнату, одновременно садясь.
- Ты, наверное, какой-нибудь подставной, верно? – спросил он хрипловатым голосом и усмехнулся. – Кем-то подосланный ублюдок, решивший, что сможешь меня расколоть. Либо чертов псих, задумавший вымогать из меня мои деньги. Так вот, мудак: у тебя ничего не выйдет!
Дживас поставил бутылку с недопитым пивом на пол, затем встал и, подойдя к дивану, врезал блондину по лицу. Голова мотнулась вбок. Холодные голубые глаза сверкнули бешеной ненавистью.
- Да тебе совсем жить на…
Мэтт ударил во второй раз – сильно, жестко. Парень прижал ладонь к горящей скуле, исподлобья глядя на него.
- Я не позволю говорить такое обо мне в моем собственном доме, - сказал Мэтт, убирая левую руку в карман. Блондин как-то ощутимо напрягся, что вызвало у Дживаса смешок. Он достал пачку сигарет и прикурил одну, щелкнув крышкой Zippo.
- Не трясись. Я тебя не собираюсь убивать. – Он ухмыльнулся и выдохнул дым. – Пока что.
Вернувшись в свое кресло, Мэтт отметил, что блондин немного расслабился и вытянул ноги, продолжая следить за ним подозрительным взглядом из-под светлой челки.
- Сразу тебе сообщу, что мне не нужны твои деньги, - проговорил Мэтт, отпивая из бутылки. – Я знать не знаю о твоих делах и уж конечно понятия не имею, у кого на тебя есть зуб.
Блондин недоверчиво прищурился, складывая руки на коленях.
- И какого тогда черта тебе от меня надо? – поинтересовался он.
Мэтт усмехнулся.
- Ты, ублюдок, сбил мою девушку, и она сломала ногу. Ты даже не извинился – ни перед ней, что более важно, ни, как следует, передо мной, когда толкнул меня в баре вчера. Или ты такой говнюк, что тебе совсем на всех плевать?
- Чего тебе от меня нужно? – зло повторил тот.
- Я хочу, чтобы ты испытал боль, как и моя девушка. Чтобы тебе тоже было страшно, как и ей. И чтобы ты скулил от унижения, потому что такому, как ты, это будет полезно. Ты ведь привык поступать так со всеми, верно?
- Ты, видимо, рехнулся, рыжий, - отозвался парень и почти вальяжно развалился на спинке дивана. – Ты хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях. Но ты совершил одну большую ошибку, - блондин сделал паузу. – Ты не узнал, кто я такой.
Мэтт выдохнул дым к потолку и усмехнулся:
- Мне плевать, кто ты такой. Пусть ты даже родственник Рода Лосса или прямой наследник Аль Капоне – мне плевать. Даже если тебя будет искать полиция или чертово ФБР, потому что они не найдут тебя. Если у тебя в телефоне или даже в заднице маячок, тебя не смогут отследить снаружи, потому что в мой дом не проникнет ни одна чертова система слежения, потому что я давно позаботился об этом.
Блондин бросил беглый взгляд на стоящие на полу компьютеры, которые жужжали время от времени. Он попытался всмотреться в один из экранов, но его отвлек голос Мэтта:
- Я хакер, ублюдок. Я охренительно хороший хакер. Меня не отследят даже с Пентагона, потому что я поимел даже их Пентагон. Так-то. – Мэтт сделал еще один глоток. – И ты получишь свободу, только когда я тебе позволю.
Парень на диване вытянул руку с оттопыренным средним пальцем.
- Вот тебе, засранец. Я не собираюсь просить прощения. Ни у тебя, ни у твоей тупой суки. Если уж ты такой мстительный, лучше сразу грохни меня, потому что такого никогда не произойдет. Даже если я буду жить здесь до конца своей жизни. Или твоей.
- Готовься к худшему, ибо ты сдохнешь не своей смертью при таком раскладе. – Нельзя сказать, чтобы Мэтт разозлился. Он получил вполне ожидаемую реакцию. Такие подонки, как этот блондинчик, всегда думают лишь о себе, и их не заботят чужие проблемы или страдания.
Видимо, блондин вполне уяснил себе это, потому что вдруг резко сорвался с дивана и побежал в сторону двери. Мэтт, отшвырнув бутылку, бросился за ним. Парень свернул к окну и с ходу разбил локтем стекло. Но выпрыгнуть не успел, потому что Дживас сграбастал его за воротник куртки и сделал подсечку, отчего тот упал.
Мэтт устроился на его спине, пару раз приложив блондина лицом о пол. Парень подергался немного, почти сразу же поняв бесполезность своих попыток, и затих.
- Почему ты побежал к окну, а не к двери? – спросил хакер.
- Потому что дверь закрыта.
- Естественно. Меня зовут Мэтт. Запомнишь?
Блондин дернул головой, отплевываясь. Кровь текла у него из носа.
- Конечно, сука, - прошипел он. – Теперь я знаю, что вырежу на твоей мерзкой роже. Но не убью – пускай все на тебя полюбуются!
Дживас ухватил его за волосы, повторив прием с полом и лицом. Парень под ним угрожающе зарычал.
- Как мне называть тебя, ублюдок? Это чтобы я мог выбить твое имя на твоей одинокой могиле.
Блондин сплюнул кровь и выгнул спину, пытаясь сбросить Мэтта с себя. Потом выдохнул, успокаиваясь.
- Меня зовут Мелло.

---

Зарисовка

Фэндом: Тетрадь смерти
Персонажи: Мэтт/Мелло
Статус: не закончен

POV's Matt

Казалось, Мелло делает это намерено – носит такую откровенную и вызывающую одежду, вращаясь в тех кругах, в которых не каждый день бывают уважающие себя мафиози. Бросает откровенно-пошлые взгляды на партнеров в делах, делая это в моем присутствии. И вообще ведет себя вызывающе.
Я мог бы подумать, что это все делается легко, без особого напряжения, словно он актер, который играет эту роль в сотый раз. Но нет, я знаю его слишком хорошо, чтобы так думать. И я уверен, что Мелло преследует какую-то цель, пусть и временно для меня неизвестную. Мне казалось весьма необычным такое его поведение, и мне хотелось понять суть его природы.
Энергичный и неусидчивый мальчик с девчачьей прической – таким был Мелло времен приюта. Однако он весьма преуспевал в учебе, и это для него всегда было на первом месте. Всегда и независимо от других обстоятельств. Сейчас же Мелло казался мне все таким же неугомонным мальчиком, только с непонятными мне предпочтениями.
Нет, ну как можно тереться бедром о какого-то говнюка (пусть он даже представляет собой элиту мафии), глядя в мою сторону с хитрым выражение лица, при этом умудряясь вести серьезный разговор с нашими партнерами? Можно, конечно же, если ты - Мелло. Остальные мафиози, находящиеся в зале переговоров, ничего не замечают, говнюк весьма доволен, я злюсь, а у Мелло на лице написано удовлетворение собой – то ли от удачной сделки, то ли от обжиманий с тем самым говнюком.
После завершения переговоров Мелло кивает мне и идет к выходу. Сегодня мы без машины и обходимся лишь «Харлеем». Я почти уверен, что поведет Мелло. Но в самый последний момент блондин, говорящий по телефону и глядящий куда-то в сторону набережной, подает мне ключи и ждет, пока я заведу его байк. Затем садится позади и обхватывает меня одной рукой вокруг талии, не переставая говорить по телефону. Я практически задыхаюсь - нет, не от ветра, а от пальцев Мелло, которые слегка сдавливают мой живот. Кель негромко называет адрес следующей сходки, и мы направляемся туда.


POV's Mello

Мне всегда говорили, что я очень хороший актер, и у меня не было оснований тому не верить. Не испытывая каких-то сверхъестественных усилий, я притворялся, играл и достигал ту цель, которую я имел обыкновение всегда ставить, чувствуя себя словно рыба в воде в подставных и лживых эмоциях с мимикой. Но эта игра, безусловно, требовала от меня всю выдержку и умение, потому, только почувствовав толстые пальцы, по-хозяйски шарящие по моей заднице, я испытывал просто дикое желание разнести это место к чертям собачьим и заставить пожалеть эту похотливую тварь, что она родилась на свет. Но я терпел все это ради одной единственной цели и, поскольку я не привык отказывать себе в чем-либо, я был готов бросить все ради ее достижения.
Иногда в голову закрадывалась предательская мысль: а стоила ли игра свеч? Принесет ли моя пьеса хоть какие-нибудь результаты, которые могли служить неплохой мотивацией для дальнейшего пути? Испытывая жуткое разочарование, я каждый раз с трудом мобилизировал свои силы и заставлял продолжать себя играть в этой постановке для взрослых на самом банальном чувстве – ревности или даже собственности. Добиться этого человека стало моим наваждением, а его реакция - или, точнее, ее отсутствие, - каждый раз бросала мне вызов. Это был азарт, спорт, и я должен был заставить Мэтта оторваться от консоли и увидеть меня.
Я никогда не задумывался, почему после стольких годов совместной жизни в приюте я только сейчас увидел в моем напарнике Дживаса такого привлекательного для меня партнера. Я не хотел лишний раз мутить мою цель сомнениями, я не принадлежу к племени алармистов, и способствовать распространению непроверенных и необоснованных причин и мотиваций - не моя прерогатива. Проще говоря, я даже не идентифицировал первую пошлую мысль, связанную с ним, не анализировал причины, а просто утвердился в мысли, что мне необходимо им завладеть. И играл, черт возьми, продолжал играть!
Свежий ветер приятно бодрит мысли. Проклиная свою привычку всегда носить перчатки, я цепляюсь за Мэтта и, пользуясь случаем, прижимаюсь к нему сзади, словно прикрываясь необходимостью держаться за него, чтобы не упасть. Он спокойно ведет Харлей, но в последний момент собеседник, до этого момента что-то жужжащий в мембрану мобильного, отрывисто кидает последнюю фразу и отключается. Я кое-как убираю средство связи в кожаную куртку и хлопаю по плечу тут же слегка повернувшего в мою сторону голову Мэтта. Сделка отменяется, переносится на следующий день, а мы едем домой.
Еще проехать пару метров, плавный поворот – мы с Дживасом наклоняемся в одну сторону, словно балансируя, – и мы вновь мчимся по оживленной трассе, а темная громада спального района уже приветствует нас запутанными дворами. Я неохотно отцепляюсь от геймера и сразу слезаю с Харлея, предоставив Мэтту разбираться с парковкой и сигнализацией. Терпеливо жду, сминаю в кармане пустую фольгу от шоколада и, наконец, поднимаюсь вместе с ним и вхожу в то помещение, которое мы уже привыкли подразумевать как надежное место.
Мэтт, даже не посмотрев на меня, кидает с неприятным звуком ключи на столик и уходит в душ. Стоя в коридоре и слушая слабый шум воды, пробивающийся сквозь плотно закрытую дверь, я, кусая губы, продолжаю придумывать дальнейшей сценарий моего плана. Взгляд падает на спутанные шнурки старых изношенных кед Дживаса, которые он одевает примерно раз в полгода. Есть идея.
Захлопнув за собой дверь в мою комнату, я, проклиная свои чертовы идеи и надеясь, что эта жертва оправдает себя, начинаю распускать шнуровку на своих брюках, а затем завязываю узелки со всей силой. Решив, что этого будет недостаточно, я намеренно перепутываю пару шнурков, и в итоге у меня получется нечто, что вообще вряд ли можно распутать даже при всем желании.
Задержавшись на пару секунд в комнате, чтобы изобразить на лице досаду вперемешку со злостью, я выхожу в коридор и нос к носу сталкиваюсь с Дживасом, вся одежда которого состоит лишь из одного полотенца, обернутого вокруг бедер. Стараясь не смотреть на капельки воды, бегущие с плеч с татуировкой ниже, к широкой груди, я требовательно шиплю:
- Распутай шнуровку, она вся перепуталась.
Перекинув одежду через плечо, Мэтт кидает хмурый взгляд на этот ужас, а я, до сих пор не веря, что именно я смог сотворить нечто подобное с любимой одеждой, сквозь злость на самого себя ощущаю каплю удовольствия, когда напарник приседает передо мной и начинает терпеливо – ну, насколько терпеливо он может это делать, - распутывать последствия моего плана.
- Мэтт, - ехидно подаю голос я, – а ты отлично смотришься с этого ракурса…
Вместо ответа хакер продолжает распутывать бедлам, не удостоив меня ответа. Передернув плечами, я замолкаю, разочаровавшись. Почему он не реагирует? Арсенал моих заранее приготовленных фраз был практически неиссякаем, однако какое-то чувство подсказывает, что на последующие намеки последует такая же реакция, а этому чувству я уже успел научиться доверять. Но сдаваться так просто я не намерен.
- Мэтти, - в этот раз я понижаю голос практически до шепота и опускаю руку вниз, едва касаясь кончикам пальцев его влажного плеча. Оторвавшись от своего занятия, Дживас перестает конвульсивно дергать шнурки и поднимает на меня флегматичный взгляд, в глубине которого, как мне кажется, есть еще что-то. – Не хочешь воспользоваться ситуацией? – мягко мурлычу я, вкрадчиво вглядываясь в его глаза.
И вновь - полный ноль.
Передернув плечами практически так же, как я это сделал пару минут назад, он поднимается и уходит на кухню. Прежде чем я успеваю испугаться, что у меня вновь ничего не получилось, он возвращается обратно с кухонным ножом и уже зажженной сигаретой. Наклонившись над шнуровкой и даже не дав мне опомниться, Мэтт без усилий разрезает шнурки, бросает нож на пол и с видимым удовольствием затягивается.
- Дальше справишься сам, - безразлично бросает он и уходит вглубь коридора, даже не посмотрев на меня и оставив стоять вот так, в полном смятении, и разглядывать испорченные брюки.
Нет, оно явно того не стоило.